Взлёт и падение колонии "Дигнидад"
Август 1997
При использовании ссылка на Tiwy.com обязательна.
Скандальную известность колонии "Дигнидад" связывают в первую очередь с нацистами, якобы укрывавшимися в ней после второй мировой войны. Усилиями журналистов и авторов литературных бестселлеров (в том числе советских) колония была плотно "заселена" партийными бонзами Гитлера, мрачными агентами гестапо, щеголеватыми врачами-садистами и непобедимыми асами "люфтваффе".
Руководители колонии не особенно заботились об опровержении этих легенд, полагая, что зловещий ореол, возникший вокруг немецкого очага на чилийской земле, даже чем-то полезен: охотники за нацистскими главарями будут тщетно терять время, игнорируя подлинные факты внутренней жизни "Дигнидад", которые, в случае их выявления, могли угрожать благополучию основателей колонии.
В будние дни чилийцы, в отличие от аргентинцев, избегают ресторанных застолий, предпочитая скоростные американизированные забегаловки, как и полагается "неолиберальным латиноамериканским ягуарам", не желающим попусту терять время. Однако в "Семейном клубе" было полно клиентов, и официанты в белых пиджаках с вышитыми над карманчиками именами — "Ганс", "Томас", "Фриц" — явно не скучали, заказы поступали со всех сторон.
"Ваши чаевые будут использованы в благотворительных целях", — уведомляли отпечатанные в типографии карточки, и, наверное, именно поэтому посетители не скупились, наслаждаясь музыкой, уютом, интерьером, стилизованным под баварские рестораны 40— 50-х годов. В меню — невероятное для провинции разнообразие: жареные утки и гуси, блюда из кролика и фазанов и вершина германского кулинарного искусства — золотистый свиной окорок с "чукрутом", тушеной капустой. А вот и "кучен" (пирог с фруктово-желейной начинкой), яблочный струдель, шоколадный торт "мокка". За широкими оконными проемами с аккуратными кружевными занавесками мило просвечивает сентиментальный, явно диссонирующий с чилийской сумасшед-ше-вулканической природой, рукотворный пейзажик: озерцо с лебедями, детский городок с вольерой для тропических птиц, беседки, заросшие розами. Словом, рай земной. Поэтому взгляд не замечает колючей проволоки, натянутой по периметру "Семейного клуба", солдатской выправки официантов, пропагандистских материалов на стендах, рассказывающих об истории колонии "Дигнидад", которой и принадлежит ресторан.
На прощанье новым клиентам вручают открытки, рекламные "гармошки", бюллетень "Посланец чести", напечатанные по заказу колонии, в которых ясно прочитывается: мы не делаем ничего плохого, наши цели ясны и понятны, а обвинения, высказываемые в наш адрес, делаются по политическим мотивам и по наущению левокоммунистических элементов.
Все сказанное выше подтверждает существующее мнение о том, что "Семейный клуб" был создан руководителями колонии "Дигнидад" для демонстрации ее позитивного, гуманного облика и опровержения многочисленных обвинений в совершении уголовно наказуемых преступлений. Вот и сейчас колония в который раз оказалась в центре внимания криминальной полиции, общественности, средств массовой информации. Кажется, за этот немецкий "анклав" на территории Чили взялись всерьез...
Колонию "Дигнидад" и в самом деле нередко называют государством в государстве: десятки тысяч квадратных километров чилийской земли обнесены колючей проволокой, проникнуть за которую без разрешения немецких хозяев невозможно. Расположена она к югу от Сантьяго в пяти-шести часах езды. Последний отрезок пути километров в тридцать приходится на узкую дорогу из щебенки, проложенную в сторону голубеющих на горизонте андских вершин. От "анклава" рукой подать до границы с Аргентиной, и колонистам хорошо известны потайные тропы на ту сторону.
Колония "Дигнидад" тридцать лет пользовалась исключительными правами, предоставленными ей для реализации тех благородных целей, которые она продекларировала в своих уставных документах: забота о детях-сиротах, родители которых погибли во время страшного землетрясения в Вальдивии; воспитание этих детей, их подготовка к полноценной профессиональной деятельности; организация бесплатного медицинского обслуживания в прилегающем к колонии регионе; строительство школ; обучение местных крестьян культурному хозяйствованию на лучших европейских образцах.
Благотворительное и образовательное общество "Дигнидад" — таким было полное официальное название колонии с 1961 г., когда ее учредили, по январь 1991-го, когда тогдашний президент Чили Патрисио Эйлвин подписал декрет, лишавший немецкий "анклав" юридических прав и льгот, которыми чилийские власти щедро оделили колонию. Она была фактически распущена. Мотивировка — вопиющее отклонение от заявленных при создании целей и неоднократное нарушение законодательства Чили.
Благотворительность всегда использовалась колонией для прикрытия незаконной коммерческой деятельности. Основатели "Дигнидад" владеют сегодня многомиллионными состояниями, доходной недвижимостью, процветающими предприятиями. Расходы колонии на содержание школы и больницы ничтожны на общем фоне ее прибылей. Кстати, именно через школу и больницу колония вела постоянный целенаправленный поиск детей, в основном мальчиков, из бедных и неполных семей, чтобы взять их "на воспитание". После подписания необходимых бумаг дети исчезали за неприступной оградой, и матери месяцами, а то и годами не имели к ним доступа. Попытки добиться возвращения детей заканчивались ничем. Местные власти не осмеливались конфликтовать с колонией.
Тем не менее бывшая колония "Дигнидад", или "Баварская вилла", как ее называют теперь, не самораспустилась, и ее имущество не было передано методистской церкви, как предполагалось. Руководители колонии были предупреждены заранее о президентском декрете и перевели всю собственность и денежные средства на счета надежных доверенных лиц. Судебным исполнителям не досталось ничего... кроме высокомерных насмешек над бессилием чилийских властей, попытка которых демонтировать государство в государстве наткнулась на глубоко эшелонированную оборону (в прямом и переносном смысле) экс-колонии "Дигнидад".
О реальных фактах биографии Пауля Шефера известно крайне мало. Родился он в 1921 г. в городке Зиегбурге под Бонном. Ловкий мистификатор и небесталанный актер, он настолько хитроумно запутал все следы, ведущие в его прошлое, что самые хваткие немецкие журналисты-"разгребатели грязи" не сумели отыскать ничего предосудительного в тех первых 24 годах его жизни, что пришлись на период взлета и падения "третьего рейха". Ничего толком не известно о его родителях. Одни считают, что он — круглый сирота. другие настаивают на том, что его воспитывала мать-одиночка, третьи полагают, что вырос он в полноценной семье и лишился отца только во вторую мировую войну. Работать Шефер начал в подростковом возрасте, ассистируя цирковому уличному артисту. Не от него ли у будущего хозяина колонии навыки иллюзиониста, умеющего бесследно исчезать при первых признаках опасности? Однако от службы в гитлеровском вермахте Паулю отвертеться не удалось. В составе санитарного батальона он хлебнул испытаний на Восточном фронте, был ранен и потерял левый глаз, что и стало его "особой приметой" в регистрационных карточках полиции. Трудно сказать что-то определенное о его политических воззрениях в те времена. Скорее всего, мимикрировал, как многие немцы, изображая беспредельную преданность нацистскому режиму, которому Шефер вряд ли симпатизировал из-за своих гомосексуальных наклонностей. Нацисты признавали только один способ лечения для лиц с подобными отклонениями — концентрационный лагерь.
В послевоенной Германии Шефер не сразу нашел свое истинное "призвание". Везде царил хаос, города лежали в руинах, страна поделена на оккупационные зоны. Немцы искупали коллективную вину за преступления фашизма. В поселке Лютцов-Данненберг Шефера взяли на работу воспитателем в детский сад при евангелическом храме. Однако за развратные действия в отношении детей вскоре с позором изгнали, а затем отлучили от церкви. По мнению журналиста Геро Гембаллы, "это происшествие нанесло неизлечимую травму Паулю Шеферу. У него развился комплекс вины, который со временем приобрел параноидальные черты. Он ощутил себя грязным изгоем, он, который с таким праведным чувством цитировал Библию и который так четко умел различать добро и зло, черное и белое"1. Пытаясь преодолеть "нравственный кризис", Шефер увлекся проповедничеством. В обращениях к дезориентированным соотечественникам он с жаром доказывал, что все произошедшее в Германии — наказание за грех высокомерия, избавление от которого возможно только через полную подчиненность воле Бога, через изматывающую, но облагораживающую душу и тело работу.
Религиозный радикализм Шефера привлек к нему первых последователей-поклонников: баптистского проповедника Уго Баара, бывшего военного летчика Германа Шмидта, педиатра Гизелу Сеевальд, коммерсанта Хейнца Куна и других. Совместными усилиями создавалась воспитательно-филантропическая религиозная община, получившая название "Частная социальная миссия". Располагалась она в одном из поселков под Зиегбургом. В нее принимали всех несчастных, всех обделенных войной людей: от вдов и сирот до беженцев из Померании и Восточной Пруссии. Постепенно Шефер ввел жесткий контроль над членами секты, заставляя их отчи-тываться (исповедоваться) в любой мелочи, любом прегрешении или даже "нескромной мысли". Крепло материальное состояние "частной социальной миссии". Каждый сектант отдавал на ее содержание сначала "десятину" от своего имущества, а затем, по мере вовлечения в секту, — и все остальное. Бывший военный санитар с постоянно слезившимся глазом-стекляшкой обладал чудовищной способностью подавлять чужую волю, склонностью к мессианизму и изощренным умением просчитывать наиболее безопасные варианты поведения, чтобы дело, начатое с таким трудом, не лопнуло. Тем не менее снова разразился скандал с растлением малолетних. Обвинение в педофилии грозило многими годами тюремного заключения.
"Происки врагов, — так разъяснил Шефер ситуацию своей "пастве". — Будем искать нашу обетованную землю..."
В 1961 г. секта бежала в Южную Америку, воспользовавшись приглашением тогдашнего чилийского посла в ФРГ Артуро Машке. Обманным путем были вывезены дети, добровольно отданные родителями на воспитание в "миссию". И это сошло с рук сектантскому лидеру. Редкие голоса протеста в ФРГ быстро смолкли — хватило одного-двух визитов молодчиков из охраны Шефера. Когда не помогали увещевания, Шефер без всякого угрызения совести применял угрозы, шантаж, силу.
Переселенцы были радушно встречены в Чили, где до сих пор высоко ценят вклад в развитие страны первых немецких колонистов, высадившихся на ее берега в середине прошлого столетия. Около двух лет новоприбывших опекал Руди Коэн, натурализовавшийся в Чили еврей, выходец из Германии, доверчивый, в чем-то не от мира сего человек. Герман Шмидт наплел ему, что взрослые члены переселенческой группы преследовались нацистами и предприняли нелегкое путешествие в Западное полушарие только для того, чтобы реализовать свою мечту о счастливой и свободной жизни. Не без помощи Ко-эна было найдено подходящее место для размещения колонии — имение "Лавадеро", которое тщетно пытались возродить итальянцы. Шеферу понравился этот уединенный уголок, который по предложению Коэна переименовали. Так родилось название "Дигнидад", т.е. "честь, достоинство". Уже через неделю начались работы. Переселенцы трудились по 14-16 часов в день. Первая постройка — сарай для техники и инструментов. По обе стороны от него — просторные полевые палатки, в одной из которых обосновался Шефер с мальчиками...
Прошли годы, и колония "Дигнидад" буквально расцвела благодаря дармовому труду, отсутствию налогового бремени, предпринимательскому таланту Шефера и компании. Овощи и фрукты, мясо-молочная продукция, мед, конфитюры выгодно реализовывалось в Чили и Германии. Два рыболовецких судна в Консепсьо-не, гравийный карьер, золотоносная шахта где-то под Темуко, ресторан "Семейный клуб" — все это приносило чистую прибыль, которая распределялась между руководителями "Дигни-дад". В годы диктатуры Пиночета, по имеющимся сведениям, на территории колонии был развернут заводик по сборке огнестрельного оружия, главным образом автоматов "узи".
До сих пор границы "Дигнидад" охраняются не менее тщательно, чем иные стратегические военные базы. Помимо традиционной колючей проволоки, применяются электронные новинки, а воздушное пространство контролируется радаром. В авиапарке колонии — несколько легких самолетов и вертолеты. Две взлетно-посадочные полосы способны, по утверждению журналиста Гембаллы, принимать и тяжелые самолеты, вплоть до "геркулесов". Охранная служба действует решительно и безжалостно, передвигаясь по пересеченной местности на джипах и мотоциклах. В труднодоступные районы направляются конные патрули с ищейками. Проникнуть в колонию или бежать из нее почти невозможно.
Несмотря на кажущийся небольшой интерес к внешнему миру, лидеры "Дигнидад" пристально всматриваются во все происходящее за пределами колючей проволоки. Из разрозненных свидетельских показаний можно сделать вывод, что "разведаппарат", работой которого руководят Шефер и его телохранитель, а также правая рука по вопросам безопасности Герхард Мюке, успешно действует. В колонии "Дигнидад" всегда вовремя замечали и предупреждали внешние угрозы. Когда в 1990 г. в недрах администрации президента П.Эйлвина начали готовить декрет о ликвидации юридического статуса колонии и изъятии имущества, Шефером, Шмидтом и ХоппоМ были приняты срочные контрмеры по разделу недвижимости и денежных активов, созданию новых компаний и фирм, правопреемную связь которых с колонией доказать чрезвычайно трудно.
По данным газеты "Насьон", внешняя информационная сеть колонии до последнего времени действовала весьма эффективно, поскольку располагала надежными источниками в политических, экономических, правоохранительных и других кругах. В архиве "Дигнидад" постоянно обновлялась картотека на всех влиятельных лиц. Она формировалась по принципу "враги" — "союзники". Имущественное положение, политические взгляды. частная жизнь, компроматы — эти сведения накапливались годами, в нужный момент извлекались и использовались при выработке тактики и стратегии на том или ином судебном процессе (их сейчас возбуждено против Шефера и компании более ЗО)2.
В Германии в городке Хеннер колония "Дигнидад" имеет опорный пункт, через который осуществляется руководство филиалами коммерческих предприятий, ведение судебных дел, рекру-тирование новых колонистов. Для поддержания постоянной связи используются мощный радиопередатчик и сложные шифры.
Гембалла писал в 1988 г.: "Столь законспирированное поведение вызывало самые невероятные слухи... Однако, когда представителям американского правительства задавали вопросы о колонии "Дигнидад", они соблюдали предельную сдержанность. Агентство национальной безопасности США подтвердило организации "Международная амнистия", что располагает частью архива колонии, но не может предать его гласности... Журналист из Соединенных Штатов Джон Дингес раздобыл сведения о том, что ЦРУ достаточно долгое время занималось проблемой "Дигнидад". По словам Дингеса, ЦРУ призвало одну из комиссий Сената США обратить внимание на колонию, поскольку американская разведка озабочена тем, что огромные ресурсы и международные связи "Дигнидад" позволили ДИНА развернуть свою террористическую деятельность за рубежом в невообразимых масштабах"3.
Именно с колонией связывают загадочное исчезновение американца Бориса Вейсфейлера в декабре 1984 г. По-видимому, он принадлежал к неистребимой породе искателей приключений. Еще в 1974 г. Вейсфейлер покинул Советский Союз и, как говорили в ту эпоху, "выбрал свободу". Крепкий физически, предприимчивый и привычный к риску, Вейсфейлер, тем не менее, исчез именно в окрестностях колонии, что было установлено по найденным рюкзаку, одежде и кредитной карточке "Виса" на его имя. Если бы не друзья из Североамериканской ассоциации математиков, о нем, наверное, так бы никто и не вспомнил. Но они забили тревогу, обратились в консульство США в Сантьяго, восстановили шаг за шагом его маршрут. Нет, они не ошиблись — целью смертельной прогулки Вейсфейлера была именно колония. Возможно, он собирался лично проверить слухи о том, что в "Дигнидад" прячется Йозеф Менгеле разоблачить его и этим прославиться.
Дело Вейсфейлера так и осталось непроясненным...4
В телерепортажах о колонии "Дигнидад", а теперь о "Баварской вилле" нередко используются документальные кинокадры из истории "третьего рейха" в доказательство ее нацистских истоков, очевидной опоры на фашистскую идеологию. Несомненно, внутренняя структура колонии, авторитаризм ее лидера, бездушная жестокость установленных порядков, отлаженная система промывания мозгов и превращения людей в бессловесно-послушных роботов — неотъемлемые признаки тоталитарной секты, каких сегодня, в тусклое время скомпрометированных утопических идеологий, плодится все больше. Тем не менее Шефер не использовал в "практике своей работы" ни национал-социалистических идей, ни фашистской символики. Очевидным искажением правды являются бессчетные публикации 60—80-х годов о колонии "Дигнидад" как о тайном прибежище нацистских преступников, сумевших перебраться в Южную Америку по нелегальным каналам "ОДЕССЫ", созданной службой безопасности Г.Гиммлера накануне поражения гитлеровской Германии. Если верить таким статьям, то колонию осчастливили своим пребыванием В.Рауф, изобретатель газовой душегубки, эсэсовский врач-экспериментатор Й.Менгеле, завканцелярией фюрера М.Борман. Известный исследователь загадок нацистского подполья в Южной Америке Ладислао Фараго относил колонию "Дигнидад" к одному из секретных центров "четвертого рейха". Истина, однако, такова, что ясных и неопровержимых свидетельств о связях Шефера с нацистами и неонацистами нет. Вряд ли можно принимать всерьез смутные воспоминания чилийских крестьян о том, что некие пожилые мужчины в эсэсовских кителях нередко рыбачили по соседству с колонией в 70-е годы.
Другое дело — сотрудничество колонии с ДИНА (тайной политической полицией военного режима Пиночета). Здесь доказательств куда больше, хотя и они уничтожаются "заинтересованными лицами".
В годы правления Сальвадора Альенде колония "Дигнидад" не осталась в стороне от политических бурь. Шефер оказывал безоговорочную поддержку силам правой оппозиции, в том числе самым радикальным. В немецком "анклаве" длительное время скрывался руководитель экстремистской организации "Патриа и либертад" Роберто Тиеме и многие другие заговорщики, разыскиваемые полицией. Попытки следователей проникнуть на территорию колонии завершались ничем, потому что за несколько месяцев до военного переворота ее взяла под свою опеку воинская часть, расквартированная в соседнем городе Парраль. Шефер умел выбирать покровителей.
После 11 сентября 1973 г. колония предоставила свою территорию и постройки для нужд ДИНА, т.е. для развертывания подпольного центра пыток, в которых, помимо спецов охранки, принимали участие и немцы-колонисты. Следы многих арестованных активистов и сторонников Народного единства исчезают в колонии, хотя только об одном из них — Альва-ро Вальехосе Вильягране — в "Отчете комиссии Реттига" говорится как о жертве5. Не исключено, что другие страшные открытия еще впереди: никто пока не проводил эксгумации на частном кладбище "Дигнидад" и не обследовал горные склоны по соседству с ней. Умение заметать следы всегда было сильной стороной Пауля Шефера. Как показывали свидетели в Национальной комиссии по выяснению правды и примирению, подвальные помещения зданий колонии, овощехранилища, кладовые, подсобки — все использовалось для проведения допросов с пристрастием, а попутно и для экспериментов: исследовалась степень сопротивляемости людей различного рода пыткам. Заключенных содержали здесь с завязанными глазами, отчего сейчас практически невозможно проводить опознания.
Годы диктатуры, несомненно, благоприятствовали экономическому и финансовому процветанию колонии "Дигнидад". Внутренний тоталитаризм "анклава" в период правления Пиночета получил дополнительную подпитку. Внешний мир уже не представлял угрозы, там правили "свои". И им надо было помогать, чтобы не вернулись "чужие" ("свиньи" на языке колонистов). На деньги "Дигнидад" в Паррале был приобретен, отремонтирован, оборудован и передан ДИНА дом № 262 по улице Игнасио Карреры Пинто. Долгие годы там действовал центр региональной контрразведки. Сотрудничество развивалось и по другим каналам: Шефер не жалел ни времени, ни денег на оказание помощи военному режиму.
...Колония "Дигнинад" представляется стороннему взгляду неким гибридом религиозной секты и юнкерского имения в Восточной Пруссии. Многие "испольщики" Шефера за долгие годы ни разу не получали зарплату, довольствуясь регулярным питанием, одеждой и крышей над головой. Единственная духовная пища — вечерние проповеди-нравоучения Шефера. "Вездесущий дядюшка", — так прозвали его между собой мальчишки. Он всегда рядом, от него некуда деться. Он все знает.
По колонии Шефер вышагивал в сопровождении двух-трех подростков-рассыльных, которых часто менял и которых, как утверждали беглецы из "Дигнидад", использовал для сексуальных утех. Пронзительные сигналы его серебряного свистка знали все обитатели колонии. Тех, кто не повиновался, ломали голодом, побоями, фармакологическими средствами, электрошоком. Так достигалось это почти всеобщее для рядовых членов колонии состояние роботизированности, зачарованности-очумелости, подчиненности воле "вездесущего дядюшки".
В своем индивидуальном раю Шефер до самого последнего времени жил в полной безопасности. Вот он уютно восседает среди подушечек с вышитыми лебедями, созерцая пышную клумбу с баварскими розами. А вот, стоя в джипе, целится из снайперской винтовки в оленя. А вот — запирается с очередным мальчиком в душевой комнате...
В посольстве ФРГ в разные времена по-разному относились к колонии "Дигнидад". Можно считать, что до 80-х годов серьезных конфликтов не возникало. Еженедельно из "Дигнидад" дипломатам привозили свежие продукты — черный хлеб. масло, домашние колбасы, ветчину, сливки. Колонисты-умельцы ремонтировали за символическую плату посольство, по-царски принимали дипломатов у себя. Все это сказывалось на снисходительном в целом отношении официальных представителей Германии к чудакам-отшельникам под предводительством щедрого Шефера. У него были свои люди в посольстве, через них он имел доступ к конфиденциальной переписке о колонии...
Сегодня правительство Германии полностью поддерживает действия чилийского правосудия в отношении Шефера. Растление малолетних и уклонение от налогов — вот два основных направления, по которым ведется расследование. До последнего времени Шеферу удавалось заглушать скандалы, возникавшие в связи с колонией. Одних только побегов было более десятка. Бежали и взрослые, и дети: рассказывали ужасные вещи о каторжных условиях труда, избиениях, издевательствах над человеческим достоинством, "воспитательных процедурах". Шеферу удавалось отбиваться и при демократах, и в годы военного режима. За его хлебосольным столом перебывала вся верхушка ДИНА. Попробуй тронь!..
Самое удивительное, что и после восстановления демократического строя колония без особых усилий противостояла всем попыткам распустить ее. На парламентских слушаниях о колонии "Дигнидад" депутаты от правой оппозиции с праведным гневом опровергали любые инкриминируемые' Шеферу факты. "С колонией хотят расправиться бывшие леваки, не простившие ей сотрудничества с Пиночетом", — сквозит в выступлениях парламентских защитников Шефера. Этот тезис охотно подхватывают и сами колонисты, считающие, что в годы правления Альенде имущество "Дигнидад" только чудом избежало экспроприации.
Нельзя не отметить, что филантропическая деятельность "Дигнидад" — бесплатное обслуживание в "немецкой больнице", материальные подачки бедным чилийским семьям и иные внешне бескорыстные деяния — способствовала формированию вокруг колонии так называемых "кружков друзей", которые ведут бессменную ее охрану на ближних и дальних подступах. Эти "друзья" не раз препятствовали проведению следственных действий внутри "Баварской виллы", провоцировали карабинеров и агентов полиции, осуществляли фото-и видеосъемку (наверное, для того самого секретного архива). Обыск на "Баварской вилле" в ноябре 1996 г. с целью задержания Шефера был проведен с участием 300 полицейских и карабинеров! Настоящая войсковая операция! И ничего — Шефер как сквозь землю провалился.
Нет сомнения, что после сокрушительных разоблачений чилийской прессы и решительных действий полиции Пауль Шефер, которому сейчас 76 лет, исчезнет надолго, если не навсегда. Однажды, в критической ситуации, он уже имитировал самоубийство и пропал на несколько лет, появившись затем как ни в чем не бывало живым и здоровым. Кстати, свидетельство о его "смерти" было выписано врачом колонии Хартмутом Хоппом, пригретым Шефером еще в далекие 50-е годы в Зиегбурге. Говорят, и он не миновал постели Шефера.
Сейчас Хопп все отчетливее вырисовывается как новый официальный лидер экс-колонии "Дигнидад". Властное холеное лицо, элегантный костюм, очки в тонкой оправе, дорогие часы — он производит впечатление солидного человека с твердыми нравственными принципами. Несколько лет учился в США (на средства Шефера), защитил докторскую диссертацию в Мюнхене. Официально возглавляет "немецкую больницу" и боготворим своими пациентами. Его нередко называют "министром иностранных дел" колонии, поскольку именно Хопп использовался Шефером для тушения больших и малых скандалов, связанных с "Дигнидад". Через него осуществляется руководство адвокатами, обслуживающими "Баварскую виллу", проводятся акции воздействия на общественное мнение, организуются мероприятия по восстановлению порядком скомпрометированной репутации экс-колонии. В распоряжении Хоппа вся скрытая и явная инфраструктура колонии, неограниченные финансовые средства, разветвленная сеть "кружков друзей". Главной целью методичных усилий Хоппа является восстановление былого могущества колонии "Дигнидад". Не исключается и прямой шантаж. В средствах массовой информации Чили нет-нет да и проскользнет идейка о том, что колонисты и часть "друзей" в знак протеста против судебного расследования в отношении Шефера готовы совершить массовое самоубийство. Это вполне возможно при столь фанатичном поклонении многих из них Шеферу. А подобные старички не любят помирать в одиночку.
Развязка дела о колонии "Дигнидад" будет, судя по всему, затяжной. Следствие ведется только по самым очевидным фактам преступлений. Идет сбор доказательств, опрос свидетелей, проводятся очные ставки, осматриваются места происшествий. "Баварская вилла" с фанатичным упорством сопротивляется, используя апробированный в прошлом арсенал средств. Шквал ненависти обрушивается на матерей-одиночек, которые осмелились подать заявления в суд на Шефера. Колонисты буквально терроризируют их: забрасывают камнями, обклеивают двери бедных жилищ листовками, полными угроз, распускают порочащие слухи и грозят расправой и им, и их сыновьям. Из автомашин, принадлежащих колонии, ведется круглосуточная слежка за всеми недружественными свидетелями, полицейскими агентами и вспомогательными следователями. Те следы преступлений, которые можно уничтожить, уничтожаются. С особой старательностью изменяется интерьер и сама композиция помещений, где "грешил" старичок Шефер. На это брошены строительные бригады колонии. Именно такая тактика была использована в прошлом, когда члены Комиссии Рет-тига пытались обнаружить на территории "Дигнидад" камеры заключения и пыточные застенки. Все подверглось быстрой и тщательной переделке, перелицовке, перестройке. Даже лестничные марши в подвальные помещения были перенесены или заменены на другие!
Античилийский подтекст в действиях колонистов настолько очевиден, столь явно нежелание "Дигнидад" подчиняться законодательству страны, приютившей их, что некогда рьяные защитники колонии попритихли. Тем более что Шефер не последовал их совету предстать перед правосудием и честно ответить на все вопросы.
Он по-прежнему скрывается. Кто-то считает, что "вездесущий дядюшка" никогда не покидал пределов колонии и сейчас обитает в бронированном бункере, местонахождение которого, по оценкам следователей, установить сложно, настолько хорошо он замаскирован. По второй версии, Шефер за считанные минуты до ноябрьского нашествия полиции бежал из колонии на личном самолете на юг Чили, в район, где начиналась немецкая колонизация страны. Там он и затаился, укрывшись в одном из имений между Пуэрто-Монтом, Вальдивией и Осорно.
Комментируя события вокруг колонии "Дигнидад", чилийская пресса все чаще указывает на то, что ведущей темой будущего судебного процесса станет вовсе не доказательство вины престарелого гомосексуалиста. Речь идет о куда более важной для судьбы страны проблеме: о способности демократического государства вершить правосудие на своей собственной территории. Более 30 лет сравнительно небольшой немецкий "анклав" игнорирует национальное законодательство, откровенно бросая вызов чилийским властям, укрывая многомиллионные доходы от налоговой службы, развращая чилийских детей и унижая их родителей.
Какого же рода проблем можно ожидать от других анклавов, которые в условиях неолиберальных реформ в Чили постепенно формируются в жизненно важных районах страны? Скупка чилийских земель иностранцами продолжается невиданными темпами, а чилийцы — исконные их обитатели — изгоняются под разными предлогами (например, мешают созданию экологических заповедников!). Наверное, именно с этой точки зрения история колонии "Дигнидад" интересна и для россиян, которым кое-кто настойчиво вдалбливает мысль о том, что Россия велика и не оскудеет, торгуя своей землицей направо и налево. Только вот вопрос: кто купит? Обнищалый россиянин или господа Шеферы в различных ипостасях?
ПРИМЕЧАНИЯ