Notcoin — будущий дроп от TON/Telegram

Вспоминая первое советское посольство в Чили (1946 - 1948гг.)

Страница 2 из 6
Константин Сапожников
Сентябрь 2001
Известие о нормализации отношений с Россией в декабре 1944 года было с радостью встречено в чилийских левоцентристских кругах и крайне критически в право-консервативных. Аргументы правительства Чили за восстановление отношений формулировались таким образом: после войны влияние России на мировые дела неизмеримо возрастет, потребности США в массированных поставках меди, селитры и других минеральных материалов не будут столь велики, и потому бездонный советский рынок может стать спасительным для чилийской экономики.

Но противники не успокоились. Вопрос отношений с Россией оказался в центре полемики между экспрезидентом Артуро Алессандри Пальма (ведущим деятелем Либеральной партии) и тогдашним генеральным секретарем КПЧ Карлосом Контрерасом Лабаркой. Алессандри опубликовал в газете "Меркурио" две статьи ( 10 и 14 января 1945 г.), указав в них на различные потенциальные угрозы для безопасности страны, которые, по его мнению, возникнут после появления в Чили советских дипломатов. При этом Алессандри припомнил даже инцидент с нападением аргентинской полиции на помещения "Южамторга" в 1931 году, осуществленным для захвата материалов, разоблачающих "подрывную шпионскую деятельность советских коммерсантов".

Лидер коммунистов в рекордно короткий срок - за месяц! - написал брошюру под заголовком "Алессандри - рупор реакционных и профашистских сил", в которой камня на камне не оставил от аргументов экспрезидента. Особый упор Лабарка сделал на компрометации Алессандри как демократического политика, указывая на его симпатии к странам "оси" и принципиальную нейтралистскую позицию по отношению к мировой войне. По оценке Лабарки, Алессандри - безусловный представитель "пятой колонны", чем, мол, и объясняется набор его антисоветских аргументов, почерпнутых из арсеналов "международных фашистских центров провокации и шпионажа".

Посол Жуков после вручения вверительных грамот
Посол Жуков после вручения вверительных грамот
Ажиотаж и эйфория - именно этими словами можно охарактеризовать обстановку в Сантьяго в день прилета советских дипломатов. По самым скромным подсчетам, 11 апреля 1946 года посла Жукова и советских дипломатов встречало не менее 100 тыс. человек.

Энтузиастами восстановления отношений с СССР был создан комитет по встрече, хотя в газете "Импарсиаль" была опубликована небольшая заметка намёк-рекомендация под названием "Имеет нюх":

"В хорошо информированных кругах комментируется, что новый посол Советов, прибытие которого ожидается в ближайшее время, просил членов коммунистической партии Чили, чтобы они не проводили манифестаций по этому поводу, поскольку он их не одобряет. Из этого следует, что посол является, должно быть, карьерным дипломатом, человеком с чутьем и дипломатическим тактом, так как подобный род манифестаций не принят в других странах. Они идут в ущерб дружественным отношениям между дипломатическими представителями, создавая неприятные ситуации".


Атташе по культуре советского посольства Вячеслав Чернышев, прибывший в Чили на месяц раньше, чтобы подготовить прием посольства, в интервью журналу "Зиг-Заг" постарался разъяснить, что советские дипломаты не намерены иметь каких-либо особых отношений с КПЧ: "У нас нет связей ни с чилийскими коммунистами, ни с их лидерами. Мы просто дипломаты". Чернышев опроверг также гулявшие по страницам буржуазной прессы слухи о непомерной численности советского персонала: "В Сантьяго прибудет всего семь семей, включая посла и мою. Ни в одной латиноамериканской стране нет наших посольств, в которых было бы больше десяти русских семей. Я проработал два с половиной года в Мехико и могу вас заверить, что наше посольство имело куда меньший персонал, чем другие страны".

Но не все зависело от желаний Жукова. Чилийская компартия считала своим долгом организовать запоминающуюся многотысячную встречу. В "Эль Сигло" был опубликован маршрут автомобильной кавалькады Жукова до отеля "Каррера", чтобы по всей трассе движения его могли приветствовать жители Сантьяго. И вот - организационные усилия КПЧ, а также вполне понятное человеческое любопытство - хотя бы глазом взглянуть на дипломатического эмиссара Советов! - собрали в аэропорту Серрильос такую толпу, что из-за создавшейся давки члены оргкомитета по встрече (руководители КПЧ, Соцпартии, Радикальной партии, Национальной фаланги, Союза во имя победы, Федерации студентов, земляческих организаций, включая "Центр русских патриотов", испанцев-республиканцев и т.д.) потеряли контроль над развитием событий.

После изматывающего перелета на зафрахтованном у американской авиафирмы "Тинан" самолете ДС-4 советский посол нашел в себе силы, чтобы с трапа поприветствовать встречавших его чилийцев и крикнуть праздничной толпе "Вива Чили!" Разработанный оргкомитетом по встрече сценарий так и не был осуществлен. Шеф протокольного отдела МИД помог Жукову пробиться через восторженную толпу до автомашины, сел рядом с ним, задраил стекла и велел водителю мчать прямиком в отель. Руководители КПЧ, танцевавшие куэку на аэродроме в томительном ожидании Жукова, так и не смогли пробиться к нему, о чем не без ехидства было сообщено в правых газетах.

Однако, праздничная демонстрация в честь дипломатов из России все-таки состоялась. Через час после их прибытия в отель "Каррера" по близлежащим улицам прошли десятки тысяч людей с плакатами, портретами советских вождей, красными флагами и факелами. Государственный стяг Советского Союза развевался и над входом в отель. Жуков и его жена были вынуждены (иначе не скажешь) пренебречь всеми советами и рекомендациями в отношении "хорошего дипломатического поведения" и подойти к окну второго этажа, чтобы поприветствовать демонстрантов. Впрочем, официально посол Жуков протокола не нарушал: демонстрация была разрешена вице-президентом Дуальде.

На следующий день благополучно приземлился в аэропорту Серрильос второй "Дуглас": теперь весь персонал посольства - дипломатический и технический - был в сборе.

Авенида О`Хиггинс
Авенида О`Хиггинс
Журнал "Эрсилья" опубликовал репортаж о Жукове и его семье - "Посол в поисках дома", выдержанный в благожелательной тональности. Посол и его дипломатическая команда действительно были заняты поисками подходящего здания для размещения посольства. Атташе по печати Вячеслав Чернышев в предварительном порядке подобрал на вечно оживленной, переполненной автотранспортом авениде О`Хиггинса трехэтажный дворец с полной меблировкой. Пышное строение Жуков без колебаний забраковал: слишком шумно, слишком на виду и слишком дорого.

Поиски были продолжены, и от посредников по найму и продаже недвижимости не было отбоя: пахло хорошими комиссионными. Первый и второй секретари миссии Михаил Мухин и Николай Воронин сбивались с ног, посещая за день несколько особняков эпохи "селитряного бума" - один другого роскошнее. В еженедельнике "Сенсасьон" появилось по этому поводу провокационное сообщение о планах русских купить "Клуб Унион", штаб-квартиру чилийской элиты - олигархов, латифундистов, нуворишей. В клубе традиционно определялся стратегический курс внутренней и внешней политики страны, и известие о его продаже "красным" из-за долгов, накопившихся в результате нерасчетливого хозяйствования, произвело шокирующий эффект: "Советы обладают огромными средствами и скупают все, что им заблагорассудится".

Проявились и первые тайные недоброжелатели: на стенах домов близ отеля появились надписи: "Смерть еврею Жукову", "Вон красных из Чили" и другие в таком же роде. Поступали также анонимные письма, в которых дипломатам советовали быть осторожными, так как существовала опасность покушений со стороны местных нацистов.

Временное проживание в фешенебельных отелях "Каррера" и "Савой" стоило посольству немалых денег. В первом отеле поселились сотрудники рангом повыше, во втором - пониже, и этот "социальный подход" к размещению посольского персонала не преминул отметить в своем материале наблюдательный репортер "Эрсилии".

Наконец подходящее пристанище для посольства было подыскано на улице Биарриц, где во внушительном, но не выделяющемся в общем ряду особняке были размещены служебные кабинеты и выделены квартиры для ряда сотрудников. По данным журнала "Эрсилья", в доме было около 20 спален, 4 кухни, 9 туалетных комнат и 2 больших столовых. Некоторые дипломаты поселились в арендованных поблизости от посольства квартирах, адреса и номера телефонов которых вскоре появились в справочнике МИД Чили.

Есть смысл привести здесь имена всех дипломатов: посол Дмитрий Жуков; советник по торговым вопросам Алексей Щелоков (прибыл в страну 4 августа 1946 г., то есть несколько позднее, чем другие его коллеги); первый секретарь Михаил Мухин; второй секретарь Николай Воронин; третий секретарь Александр Бочкарев; пресс-атташе Вячеслав Чернышев; атташе Сергей Егиазаров. Вот и весь советский дипсостав. Кроме этого - несколько семей техперсонала: водители, дежурные коменданты, повар.

Надо сказать, что Чернышев не преувеличивал, когда говорил об ограниченной численности советского посольства. По количеству дипломатов оно заметно отставало от своих недавних союзников по антигитлеровской коалиции - США и Великобритании. Но лет через десять историк Радикальной партии масон Флоренсио Дуран Берналес запустит в оборот невероятную для серьезного исследователя фальшивку: "Дипломатическая миссия Советов в Сантьяго состояла по меньшей мере из тысячи человек, и это фантастическое по масштабам присутствие не могло быть оправдано никакими обстоятельствами. Это походило на армию вторжения, а не на посольство".

Сеньор Дуран мог бы почерпнуть необходимые данные в дипломатическом справочнике за 1946-ой год, или в архивном отделе МИД Чили. Однако, "холодная война" требовала постоянной подпитки, и утверждение о тысячеликой "дипломатической армии вторжения" Советов звучало устрашающе-актуально.

На первых порах чилийская пресса вполне благожелательно освещала деятельность советских дипломатов. Так, журнал "Эрсилья" не скупился на добрые слова в адрес посла. В одной из статей было особо отмечено, что Жуков - самый молодой "чрезвычайный и полномочный" в МИД СССР с многообещающей карьерой впереди - ему было тогда 37 лет. Не забыл репортер упомянуть и о том, что посол - украинец, что его красавицу-жену зовут Нина, а детей - Алексей (12 лет) и Николай (4 года), что рост Жукова - 1,87 метра, что он черноволос, обаятелен и прост в общении и к тому же весьма элегантен (успел сшить свои костюмы во время остановки в Нью-Йорке), курит "Честерфильд", любит яичницу с ветчиной и имеет фантастическое "хобби" - увлекается пилотированием. Часть пути от Нью-Йорка до Сантьяго он провел за штурвалом "Дугласа".

Наверное, иностранные коллеги Жукова в чилийской столице с некоторой завистью читали подобные дифирамбы в адрес советского посла и его супруги, в облике которой было отмечено следующее: светлая шатенка, красит губы, украшена жемчужным ожерельем и сережками, носит богатое манто из черно-бурой лисицы и своей манерой приветствовать людей чем-то напоминает Елизавету, королеву Великобритании. Попутно читателям "Эрсилии" было рекомендовано придерживаться "испанской" манеры написания фамилии Жуков, а не англосаксонской, т.е. не ZHUKOV, а YUKOV, поскольку звучание русской буквы Ж напоминает произношение Y в испанском языке. "Многим вещам мы все еще должны обучаться у янки и их английских дядюшек, - отметила в одной из своих заметок "по поводу Жукова" "Эрсилья", - но, конеч-но же, нет необходимости следовать их фонетическим формулам. Будьте чилийцами, произносите и пишите YUKOV!"

Американский посол Клод Боуэрс
Американский посол Клод Боуэрс
Личность Жукова вызвала пристальный интерес в посольстве США. Американский посол Клод Боуэрс, автор мемуарной книги "Миссия в Чили, 1939-1953 г.г.", написал о русском коллеге и его супруге не без симпатии: "Он был высоким и подтянутым, с приятным лицом, естественными и скромными манерами. По-английски говорил с едва заметным иностранным акцентом. Откровенно признал свое незнание политической панорамы в Чили, а количество кандидатов в президенты вызвало у него улыбку... Жена Жукова, сердечная и милая, говорила по-английски, который изучила в Университете им. Ломоносова и которым вполне владела. Ее манеры были трогательными. Она поинтересовалась у моей дочери, как должны осуществляться приглашения на приемы - при помощи специальных карточек или путем публикации извещений в газетах, и мы предупредили ее, что использование последнего метода привело бы к самому настоящему нашествию. Весьма по-женски она спросила и о том, как можно получить "Ladies' Home Journal"...

По мнению Боуэрса, личность Жукова была настолько обаятельна, что многие в дипкорпусе принимали его за декоративного "псевдопосла", служившего своего рода прикрытием для одного из второстепенных сотрудников посольства, который и обладал реальными властными полномочиями. В качестве такого человека Боуэрс подозревал атташе по связям с общественностью, "приземистого типа, со зловещим взглядом искоса, являвшегося активным членом ЧЕКА. Сплетники были уверенны, что он бесконтрольно направлял свои доклады в Москву и шпионил за послом. Всякий раз, когда я говорил с Жуковым на приёмах, этот прилипчивый человечек с настороженными и чуткими ушами ухитрялся оказываться рядом. Но другие, - отмечал Боуэрс, - были убеждены, что настоящим послом, назначенным для шпионства за своим шефом, был его шофер, потому что кто лучше, чем он, мог секретно информировать Москву о визитах посла, куда они делались и сколько длились?"
Поделиться
Ссылка скопирована!
Комментарии для сайта Cackle